Гроздья репы: Россия, которую мы никак не потеряем
Писатели XIX века предпочитали писать про балы и экзистенциальные судороги, а вот до быта крестьян перо дошло лишь у Александра Энгельгардта. Спойлер: удивительно мало у нас тут все поменялось.
...
К сожалению, что касается бытописательства старой России, то в нем имеются гигантские дырки. Как жило дворянство, духовенство и даже купечество, мы знаем неплохо — спасибо русским писателям и зарубежным авторам. Но о том, как жила самая большая, до 90%, часть населения — крестьянство, мы знаем очень приблизительно. Писателей из этой среды практически не возникало, иностранные гости по крестьянским избам селились редко, а баре если и брались за перо с целью описать тяготы крестьянской жизни, то это был взгляд извне, взгляд человека, выпившего с утра кофе и задумчиво смотрящего в окно, как бегает дворовый мальчик, в салазки жучку посадив, себя в коня преобразив.
...
Скрытый текст
Жизнь крестьянина в селе всегда была предметом неустанного попечения властей. От этого попечения крестьяне выли и лезли на стены, так как распоряжения об улучшении на селе принимались обычно в Петербурге, людьми, которые деревню видели в основном на почтовых открытках, а циркуляры составлялись и слизывались сплошь и рядом из переводной прессы: если немцы или французы такой-то порядок имеют, то давайте и мы введем. Результаты получались чудовищные.
...
Раз в три-четыре года в деревне случа**лись недород и голод. Впрочем, в остальные годы дела с пропитанием тоже не радовали.
...
Изучая проблемы голода и стараясь понять, как так, почему именно производитель продовольствия в стране голодает больше всех прочих классов, Энгельгардт пришел к удивительному выводу: голод крестьян — важнейшая часть экономики, на которой практически стоит страна, и все гласно или негласно делается для того, чтобы крестьянин был голоден, иначе катастрофа ждет все общество. Все частные и государственные закупочные компании ориентированы на то, чтобы выкупать у крестьянина его основной продукт питания — рожь. Рожь вывозится за границу массово, из нее гонят водку, делают корм казенному скоту, кормят солдат, и немалая часть ее просто сгнивает в амбарах различных казенных учреждений. Делается все, чтобы цена на рожь на внутреннем рынке была максимальной высокой уже через пару-тройку месяцев после нового урожая. В период сбора урожая цена на нее, наоборот, обваливается — это то время, когда крестьянину нужно платить подати, а денег на руках у него нет, он уже в долгах. С него требуют податей, забирают скот, самого его секут за неуплату — словом, делается все, чтобы он продал излишки собранной ржи по самой низкой цене. После этого рожь выводится с рынка, и цены на нее взлетают до небес. Часто мясо, пшеница и другие дорогие продукты были значительно дешевле этой ржи.
«Прошедшей осенью у нас говядина обходилась скупщикам скота по 80 копеек за пуд, знаю даже несколько покупок по 50 копеек пуд. Между тем ржаная мука была от 1 рубля до 1 руб*ля 10 копеек за пуд. Мужик приводил на рынок корову, продавал ее за бесценок и на вырученные деньги покупал ржаную муку».
...
Умирая от бескормицы, он шел туда, куда вся эта система его и направляла. Он шел просить в долг муки в барское поместье или на казенную ферму. Отдавать долг он будет весной и летом — работой: вспашкой, боронением, косьбой. В самые важные для земледелия дни его будут призывать на отработку этих долгов (иначе опять розги в управе и мордобой), а его собственные поля будут простаивать, гарантируя благодетельный для государства новый недород ржи.
Только таким образом могли быть получены рабочие руки для крупных казенных и частных хозяйств. Потому что среднестатистический русский крестьянин только под угрозой для жизни соглашался расстаться со своей избой и полем и идти батрачить на сторону. Даже самые соблазнительные условия не могли заставить его сменить образ жизни — бросить хозяйство и отказаться от размеренного, от прадедов доставшегося существования.
Это только - малая часть, и то - в отрывках...
