В выводах доклада Правительственной Комиссии указано:
“ …2. Наиболее вероятной причиной подрыва линкора является взрыв под днищем корабля, в носовой ее части, немецкой донной мины типа RMH или LMB, оставшейся со времен Великой отечественной войны…”.
О возможности других версий трагедии говорится в докладе Комиссии вскользь и очень туманно:
“…нельзя полностью исключить, что причиной взрыва является диверсия…”.
...
Чем объяснить упорное нежелание комиссии принять во внимание целый ряд существенных факторов, противоречащих принятой ей версии подрыва на немецкой мине, остается до настоящего времени одной из составляющих этой “проклятой тайны” гибели “Новороссийска”.
...
Несостоятельность “минной версии” подрыва линкора, принятой в качестве основной в докладе Правительственной комиссии, убедительно доказана на сегодняшний день целым рядом исследователей.
Остановимся на основных моментах, подтверждающих несостоятельность “минной версии”:
- характер и области локализации повреждений, полученные линкором “Новороссийск”, качественно отличаются от повреждений кораблей при неконтактном взрыве обычной мины, при котором в результате воздействия фронта ударной волны на корпус корабля и ее распространения через корабельные конструкции, в радиусе нескольких десятков метров срываются с фундаментов и выходят из строя механизмы, разрушаются корпусные конструкции, деформируется обшивка и расходятся ее швы.
Примером этому может послужить повреждения крейсера “Киров”, полученные 17 октября 1945 при его подрыве на немецкой донной мине (количество ВВ около 1100 кг.) на глубине 21 метр, когда он находился в Финском заливе, в районе Красногорского рейда.
В результате взрыва у крейсера на протяжении 40 метров (40-104 шпангоуты) было вдавлено днище корабля, от сотрясения треснул корпус турбины низкого давления, на участке от 1 до 155 шпангоутов вышли из строя дизель-генераторы, водоотливные и пожарные насосы, заклинило башню №2 и пр.
В случае линкора “Новороссийск” наблюдалась другая картина: все повреждения в основном локализованы между 33 и 50 шпангоутами, и направлены строго снизу вверх, практически все главные и вспомогательные механизмы вне зоны распространения струи взрыва сохранили работоспособность.
Схема прохождения взрыва через носовую оконечность линкора “Новороссийск"
...
“Полученные повреждения линкора больше напоминают повреждения английских линейных кораблей “Вэлиент”, “Куин Элизабет”, немецкого линкора “Тирпиц” в результате действий подводных диверсантов в период 2-ой мировой войны”. (Е. Шубочкин, А.Колпаков, Б Каржавин “Гибель ЛК Новороссийск: Мина маловероятна” Морской сборник №10, 1992г.)
Комиссия должна была отметить, что взрыв носил необычный и нестандартный характер, а был направленным, и что повреждения линкора резко отличались от повреждений кораблей при их подрыве на обычной донной мине.
Кроме того, взрыв под линкором был двойной.
Подтверждением факта двойного взрыва служат документальные свидетельства участников событий, которые различили два толчка с коротким временным интервалом, не принятые во внимание при расследовании и не нашедшие отражения в материалах Правительственной комиссии.
Под линкором были обнаружены две воронки.
Кроме того, свидетельством о втором взрыве служит и сейсмограмма (сейсмической станции Симферополь) взрыва 29 октября 1955 г. в 01ч. 30 мин.48,5 сек., на которой явно просматривается момент сложения колебаний первого и второго взрывов, обусловившее появление разрывов в сейсмограмме и ускоренное затухание колебательного процесса.
Но комиссия не обратила на это внимание или просто не захотела этого, и в ее докладе этот факт не нашел никакого отражения;
- сразу же после взрыва представителем Технического управления Черноморского флота Соколовой был сделан расчет, который показал, что для нанесения таких повреждений, которые получил линкор “Новороссийск” необходимо, чтобы тротиловый эквивалент донной мины составлял около 5 тонн.
В ряде поздних исследований гибели линкора показано, что для причинения тех разрушений, которые получил “Новороссийск” – сквозное пробитие корпуса от киля до верхней палубы, потребовалось бы около 2-5 тонн тротила, при размещении зарядов непосредственно у днища корпуса, или 12,5 тонн тротила, при размещении зарядов на дне, под линкором, на глубине 17,5 метра.
Убедительно доказано, что не могла немецкая донная мина RMH, имеющая заряд гексонита (смесь гексогена с нитроглицерином) массой 907,18 кг. (в тротиловом эквиваленте 1250-1330кг.), нанести такие повреждения линкору при ее взрыве на грунте.
В этом случае, как показывают все расчеты, у линкора было бы пробито только первое и второе днище, что подтверждается и экспериментальными данными, полученными при подрыве отсеков кораблей, производившихся в ВМС США и Англии. (А.Колпаков, Б Каржавин, Е. Шубочкин “Гибель ЛК Новороссийск: Мина маловероятна” Морской сборник №10, 1992г.).
В районе взрыва были предприняты поиски осколков мины, произведена промывка ила, но ничего найдено не было;
- взрыв под линкором “Новороссийск” был зафиксирован 29 октября 1955г., в 01ч.30мин.48.5сек всеми сейсмическими станциями Крыма.
1 ноября 1955г. экспертной комиссией Першина, в районе Бельбекского рейда, были произведены 2 экспериментальных взрыва отечественных мин АМД-1000, с массой ВВ, равной массе ВВ мины RMH.
Результаты эксперимента показали, что взрыв под линкором 29 октября 1955 года значительно сильнее обоих экспериментальных взрывов и имеет более сложный спектр колебаний. Амплитуда смещения почвы при реальном взрыве в два раза превосходила эту величину при экспериментальных взрывах.
Но и этот эксперимент не заставил комиссию подвергнуть сомнению подрыва линкора на немецкой мине;
- Комиссией не были сняты следы копоти от взрыва на конструкциях линкора, по которым можно было бы определить сразу тип ВВ и принадлежность его к ВВ, используемого в немецких минах.
Этого не было сделано, или Комиссия по каким-то причинам не захотела это сделать;
- Комиссия не приняла во внимание представленные ей данные о том, что все поднятые со дна Севастопольской бухты и разоруженные немецкие мины оказались небоеспособными.
Не был принят во внимание и тот факт, что тральные силы Черноморского флота проводили траление бухты, а также дважды проводилось бомбометание бухты с интервалом 70 и 30 метров, и при этом был зафиксирован только 1 взрыв мины от детонации. Всего было проведено 1006 сбросов глубинных бомб в бухте.
В период 1951-1953 гг. Севастопольскую бухту обследовали водолазы и обнаружили 5 немецких мин LBM и 19 мин типа RMH - все в неработоспособном состоянии.
В “Отчете по результатам разминирования неконтактных донных мин, произведенных на ЧФ в 1952 году” на основании разоружения 15 немецких мин RMH было указано, что все их электробатареи показали при нагрузке напряжение, равное нулю, и был сделан вывод, что батареи не могли обеспечить воспламенение детонатора мин для их подрыва. Но этот Отчет также не был принят во внимание Комиссией.
На якорные бочки №3, в районе которых произошел взрыв под линкором “Новороссийск”, с 1945 года становились на якорь и снимались с якоря линкор “Севастополь”-130 раз, с 1954 года линкор “Новороссийск” - 10 раз.
Согласно Справке от 29.10.55г. Штаба ЧФ, представленной Комиссии, в Севастопольской бухте при тралении и водолазном обследовании было уничтожено 42 неконтактные мины и 9 якорных мин, но в районе бочки №3, где стоял “Новороссийск”, мины ни разу не обнаруживались.
(Следует отметить, что после подрыва “Новороссийска” и завершения работы Правительственной комиссии Севастопольская бухта была вновь обследована, водолазы буквально прошли по дну, с интервалом в 1 метр. Было обнаружено 32 мины типа RMH и LMH, причем одна из них на расстоянии 300 метров от якорной бочки № 3. Мины также были уже не боеспособны).
...
Проведенные в ВМФ наблюдения за партией немецких трофейных батарей питания взрывных устройств, использовавших в немецких минах типа RMH, в количестве 244 шт., со сроком изготовления 1943-1944гг., показал, что через 9 лет все 100% батарей оказались небоеспособными и не могли привести в действие взрывное устройство М1 мины RMH.
Подробный анализ устройства немецких донных мин, в том числе и авиационных, которые немцы устанавливали в Севастопольской бухте, провели Ю. Веремеев. Ю Мартыненко с помощью немецкого специалиста в области морских мин В. Тамма, с использованием немецких документов по устройству и эксплуатации мины RMH (Ю.Веремеев, Ю. Мартыненко “Германская морская донная мина RMH ( Regular-Mine H)”.
В результате анализа устройства мины авторами убедительно доказано, что ни одна из мин типа RMH (LMH) уже не могла взорваться 29.10.1955 под линкором “Новороссийск” ни при каких обстоятельствах, за исключением единственного случая, если она использовалась в варианте “управляемой донной мины, взрываемой оператором с берегового пульта управления”.
...
Но все равно и в этом случае, при варианте подрыва одной донной мины с берега, линкор не мог бы получить бы таких катастрофических повреждений.
Для получения таких повреждений надо было собрать несколько таких ящичных немецких мин, и обеспечить их не обычный, а направленный подрыв.
...
На основании проведенных исследований, проведенных Б.А. Каржавиным и другими авторами, можно заключить, что произошел взрыв, по крайней мере, двух зарядов, обшей массой от 2 до 5 тонн, одного, непосредственно под днищем линкора, второго на некотором расстоянии от него, но не на грунте.
Кто и как осуществил эти направленные взрывы - главная составляющая “проклятой тайны” гибели линкора.
...
Версия о причастности наших спецслужб связана с намерением дискредитации Главкома ВМФ Н.Г. Кузнецова. “Нужно было громкое ЧП, чтобы выгнать Кузнецова и зарубить программу океанского флота. Жуков и Хрущев были одинаково безграмотными, а человеческие жизни для них мало чего значили”- так говорит И.Л. Бунич в своей книге.
...
Но следует отметить, что известная практика действия подводных диверсантов, как английских так и итальянских, во время Второй мировой войны не предполагала подвешивания под корпусом корабля таких больших зарядов.
Итальянские подводные диверсанты из 10–ой флотилии МАС на управляемых торпедах (“Майале”) подвешивали под днищем боевые зарядные отделения весом всего около 300 кг. Так они действовали, проводя диверсии в Александрии 19 декабря 1941 года, повредив 2 английских линейных корабля (“Куин-Элизабет” и “Велиэнт”) и в Гибралтаре в 1941-1943гг.