Комплекс источников об этой битве исчерпывается короткими сообщениями из русских летописей и двумя немецкими хрониками.
...
Созданное в конце XIII в. «Житие Александра Невского» (которое, заметим, на самом деле называется «Повесть о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра») ограничивается в описании битвы короткой фразой: «Была же тогда суббота, и когда взошло солнце, сошлись противники. И была сеча жестокая, и стоял треск от ломающихся копий и звон от ударов мечей, и казалось, что двинулось замерзшее озеро, и не было видно льда, ибо покрылось оно кровью». Показательна непропорциональность сведений о Ледовом побоище и о Невской битве, поскольку второй битве посвящено несколько страниц текста, вплоть до перечисления основных героев. Относительно битвы на Чудском озере — такие подробности отсутствуют.

Отметим, что в дореволюционной историографии, несмотря на превознесение образа Александра Невского, этой битве особого внимания не уделялось. Например, Н.М. Карамзин в «Истории государства Российского» уделяет этой битве лишь полстраницы текста, в то время как Невская битва описывается им в два раза подробнее. Показательно, что он ничего не говорит об утоплении рыцарей, наоборот, указывая, что «еще зима продолжалась тогда в апреле месяце, и войско могло безопасно действовать на твердом льду»... В.О. Ключевский вообще не счел это событие настолько важным, чтобы упоминать о нем в «Лекциях по русской истории», сосредоточившись на дипломатических усилиях князя Александра по налаживанию отношений с Золотой Ордой.

Предпосылкой для формирования и закрепления нового понимания этой битвы стала речь И.В. Сталина на XVII съезде ВКП(б), в которой он отказался от безликого понимания истории страны, поставив, по сути, вопрос о необходимости выделения пантеона национальных героев и определения совокупности наиболее значимых событий... Битве на Чудском озере повезло — в своих выписках из «Всемирной истории для немецкого народа» Ф. Шлоссера Маркс приводит краткий пассаж о событиях 1242 г...

Таким образом, в создании образа «Ледового побоища» как «исторической правды» был использован отрывок из конспекта К. Маркса как идеологическое обоснование, причем именно там (в другом отрывке) впервые появилось устойчивое выражение «псы-рыцари»...

Изменение отношения к отечественному прошлому — в целом, и к истории «Ледового побоища» — в частности, проявилось в изменении образовательных практик. В 1937 г. конкурс учебников истории выигрывает книга А.В. Шестакова «Краткий курс истории СССР», в которой автор уже напрямую воспроизводит марксистские цитатыо роли этой битвы для борьбы с рыцарями. Происходит обращение к образу битвы и в художественных нарративах. 1938-м годом датированы два произведения — фильм Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», который, по сути, закрепил в массовом сознании «канонический» образ битвы, и поэма Константина Симонова «Ледовое побоище». Создание их велось практически параллельно: в декабре 1937 г. в журнале «Знамя» публикуется литературный сценарий фильма, а в январском номере за 1938 г. в том же журнале выходит поэма Симонова. Показательно, что Симонов использует художественный образ, который впоследствии найдет визуальное отражение у Эйзенштейна — тающий лед в качестве символа единства природы и народа в борьбе с захватчиками...

Таким образом, формирование мифологизированного образа «Ледового побоища» в 20-ые годы XX века базировалось на отсылке к коммунистическому «канону» (произведениям Маркса), формировании соответствующего образовательного нарратива и активному использованию художественных (прежде всего, кинематографических) образов, устанавливающих параллели между борьбой Невского с рыцарями и экспансией национал-социализма в Европе.